Ситуацию на рынке, сложившуюся из-за с ухода производителей из недружественных стран, обсудили участники круглого стола «Возможности импортозамещения в промышленной, строительной и интерьерной индустриях». Как оказалось, проблема заключается не только в нехватке каких-то продуктов, но и в неготовности российских производителей занять освобождающиеся ниши.
Обсуждение открыл исполнительный директор Национального объединения производителей строительных материалов и строительной индустрии Антон Солон, который познакомил собравшихся с результатами опроса членов 25 отраслевых союзов. Их попросили оценить ситуацию с импортозависимостью и перспективы ее развития на горизонте 1-5 лет. Аналитики выделили три уровня импортозависимости. Первый – зависимость от импорта продукции, второй – от импортного сырья и комплектующих, и третий — от импортного оборудования.
Как выяснилось, на первом уровне основные продукты (кирпич, бетон) совершенно не испытывают потребности в импортозамещении. Если рассмотреть зависимость от импортного сырья, то здесь ситуация сложнее. В производстве кровельных мембран, клинкерного кирпича, лицевого кирпича ручной формовки, стекла, строительной химии, сантехнической керамики зависимость составляет 70-100%. Меньшая зависимость (30%) — в производстве стали, труб, рельсов и т.д. У производителей цемента, газобетона, пенополистирола импортозависимость вообще отсутствует. Третий уровень оказался самым глубоким: производители стройматериалов почти на 100% зависят от импортного оборудования.
«Поскольку Россия проходила перевооружение в отрасли строительных материалов совсем недавно, можно без преувеличения сказать, что мы обладаем самым современным производством в мире, — заявил Антон Солон. — Страна полностью отказалась от советского опыта, и старое оборудование превратилось у нас в металлолом. Практически вся современная индустрия строительных материалов создана на западном оборудовании».
Аналитики пришли к выводу, что при сохранении текущей ситуации через полгода-год начнется сокращение производства и снижение качества выпускаемой продукции в силу невозможности заменить все детали, особенно в программировании и электротехнике. А спустя еще какое-то время, импортное оборудование станет выходить из эксплуатации, и заместить его будет нечем.
«Для того чтобы избежать коллапса, конечно, нужны различные системные меры поддержки, — уверен эксперт. — Но у нас появилась идея, которую мы включили в доклад РСПП премьер-министру. Речь о создании научно-технических центров, которые с использованием лазерного сканирования и 3D-печати займутся копированием деталей и узлов критически важного оборудования».
По мнению исполнительного директора Ассоциации индустриальных парков России Дениса Журавского, импортозамещение стало другим уже в 2020 году. Если до этого процессом заправляло государство, то пандемия стала фноменом, который потряс всех.
«В 2020 году сами производители стали понимать необходимость локальной автономности, потому что они засомневались в глобальных цепочках поставок, — заявил эксперт. — Мы все помним, как в мае остановились автомобильные производства, потому что вовремя не пришли поставки из Китая, где из-за пандемии вставали заводы. Это сразу дало косвенный эффект на весь мир».
По его словам, если раньше локализацией считали просто наличие предприятия, работающего в России, то сегодня такая локализация не имеет никакого смысла, если компоненты, из которых производится продукт, импортные. «Ты точно также можешь столкнуться с тем, что из-за сбоев в цепочке поставок производство встанет», — уверен Денис Журавский.
Но все не так плохо. Судя по всему, отечественные производители стремятся заполнить образовавшийся вакуум. По мнению специалиста, в индустриальных парках происходит бум: прогноз спроса на промышленные площади на 2023 год колоссальный.
«Степень заполняемости всех индустриальных парков впервые за последние 10 лет составляет 65%, — говорит он. — По прогнозам в следующем году спрос будет сильно превышать предложение. Это связано с тем, что разворачивается огромное количество локальных производств».
Эксперта поддержала директор Агентства по инвестициям Ивановской области Юлия Туманова. Она рассказала о положении дел в производстве мебели. По ее словам, еще в 2021 гия Тумоду довольно большой объем мебели импортировался из-за рубежа. В лидерах были Китай – 36%, Беларусь – 14%, Корея – 7% и Италия – 7%. При этом доля импорта синтетических тканей и штор в 75% приходилась на Китай, Беларусь – 8%, Турция – 5%.
Согласно стратегии развития лесопромышленного комплекса до 2030 года, импорт мебели планируется снизить до 30%. И это как раз тот тренд, который позволит нарастить мощности производства мебели в России.
«Например, растёт экспорт фанеры, а ведь данный продукт можно оставлять в России и производить собственные продукты, — считает Юлия Туманова. — Наша аналитика показывает, что наиболее перспективным направлением для инвестирования является производство кухонь из МДФ».
Полным крахом назвала ситуацию в производстве тканей из синтетических волокон и модифицированной синтетики владелец бренда Treartex, ведущий эксперт на рынке трудновоспламеняемого текстиля Елена Гильманова. Причем она уверена, что данного положения дел можно было избежать, если бы государство вовремя предприняло бы меры поддержки легкой промышленности.
«Ткани из модифицированной синтетики, не поддерживающие горение, используются в общественных объектах: театрах, транспорте и так далее, — рассказала эксперт. — Итальянские станки пока работают, и мы можем производить то же качество, но оказалось, что у нас, в нефтедобывающей стране, нет сырья – полиэфира».
По ее словам, переговоры с производителем нефтехимии СИБУРом ни к чему не привели, так как им не интересно заниматься производством продукта с объемами ниже 100-400 тыс. т, а в России такого потребления синтетических волокон нет. При этом импорт из Китая синтетических тканей составляет 1 млн т, то есть потребность существует.
«Если не начать эти цепочки связывать, то мы никогда не дойдем до настоящего импортозамещения, — уверена Елена Гильманова. — Государство должно вмешаться и сказать, что полиэфир — это стратегически важное сырье, найти точки соприкосновения с нефтедобывающими и химическими компаниями».
Трудновоспламеняемый текстиль поставляется ВМФ и РЖД. Согласно постановлению Правительства РФ, там не может быть использована ткань из-за рубежа, запрет распространяется даже на сырье, из которого эта ткань производится. Российским производителям пришлось вернуться к технологии 30-летней давности – пропитки натуральных тканей. Но такая технология не подходит, например, для подводных лодок из-за низкого уровня экологичности такого материала.
«Мы два года пытались биться с департаментом легкой промышленности Минпромторга России, чтобы получить финансирование на НИОКР для отработки технологии модификации в России, но грант не получили, — сетует Елена Гильманова. — Принято решение написать письмо на Министра промышлености и торговли РФ Дениса Мантурова (недавно Денис Мантуров назначен вице-премьером Правительства РФ — прим. авт.), потому что здесь нужна господдержка».
С другой стороны смотрит на проблему директор департамента продукта KR Properties Александр Лысов. Он считает, что часто российские производители просто не готовы занять освобождающиеся ниши из-за того, что не умеют работать с маркетингом и брендингом.
Александр Лысов рассказал, что столкнулся с проблемой поставки лифтов в ЖК. Он исследовал рынок, проводил переговоры с немецкими производителями, и «в каком-то десятом списке» обнаружил компанию «Панда лифт», которые оказались «отличными ребятами». Проблема в том, что их никто не знает, а сами они со своим брендом не работают. С другой стороны, все знают производителей техники BORK – это прекрасный русский бренд с классным дизайном.
«Нужно ли большое финансирование для того, чтобы сделать качественный дизайн и раскрутить бренд? Нет, нужно просто захотеть это сделать, — рассуждает эксперт. — Все мы любим пользоваться итальянскими кухнями, и не только потому, что они качественные. Я уверен, что наши или белорусские продукты по качеству ничем не хуже. Но как только они начинают что-то делать под своим брендом, на это смотреть невозможно».
С ним согласен генеральный директор ООО «КАДО», учредитель Ассоциации специалистов индустрии дизайна Геннадий Носков.
«Если говорить про промышленный дизайн, наши производители далеко не всегда понимают, что они производят, для кого они это делают, — рассуждает он. — Из 100 компаний только 5-6 реально ориентированы на маркетинг, все остальные, как производили продукцию в СССР или в 90-е, так и продолжают, и абсолютно не готовы меняться».
Директор по развитию Ассоциации Евгения Полатовская тоже считает, что российским производителям нужно, в первую очередь, менять мышление.
«Есть классные компании, которые делают очень качественные подделки, но, когда к ним приходит заказчик со своими эскизами и просит сделать что-то уникальное, они заходят в тупик, — говорит она. — В их оправдание можно сказать, что у нас вообще не так давно появилось понимание, что такое маркетинг, брендинг. Но, если мы хотим через несколько лет прийти к нормальной системе, с этим что-то нужно делать».
Подводя итоги обсуждения, Антон Солон акцентировал внимание собравшихся на том, что строительство и легкая промышленность имеют принципиальную разницу. По его мнению, хотя всем хочется пользоваться красивыми вещами, текстиль и мебель не являются самыми необходимыми товарами.
«Если проблему импортозамещения не решить в отрасли строительных материалов, остановится стройка. И это будет гигантский социальный удар, — резюмировал он. — Стоит вопрос выживания. Нам нужно выбрать, что важнее: жить хорошо и красиво, либо просто жить, пусть и хуже».
Евгений ГОРЧАКОВ
